Прообраз первой фотографии – изображения на холстах художников Ренессанса. Известно, что Леонардо да Винчи, Микеланджело да Караваджо и многие другие мастера пользовались камерой обскура для построения четкого контура, чувства формы. Камера обскура представляла собой затемненную комнату или огромный ящик с отверстием в одной из стен. В отверстие вставлялась линза.

Поток света проходил через линзу и рассеивался на противоположной стене, оставляя изображение. Камера обскура давала лишь приблизительное представление о пространственном изображении. Но как сохранить изображение, оставляемое светом? Над этой загадкой ломали голову многие великие ученые.

Охотники за солнечным светом ставили один эксперимент за другим. Удачливее всех оказался француз Нисефор Ньепс. В 1822 году он  получил на стекле гелиографическую копию с гравюры. Опыты с химическими веществами продолжил Луи Дагер, театральный художник,  первый из фотографов получивший прообраз фотографии на серебряной пластине. Первые фотографии назывались дагеротипиями. Новый вид изображения не поддавался дублированию. Этот существенный недостаток позже устранил англичанин Фокс Тальбот. Он отделил негативный процесс от позитивного и заменил металлическую пластинку эластичной подложкой. С этого момента искусство фотографии вступает в пору своего расцвета. 

Художественная фотография как жанр сложилась в конце 19 века. Фотографы-художники добивались в своих работах такого же эмоционального воздействия, как художники импрессионисты.  Нужно отметить, что направление импрессионистической живописи вышло из школы художников романтизма. Главная идея романтизма – выражение эмоции, открытой, свободной, бескомпромиссной души. Форма и линия в искусстве импрессионистов отходят на второй план. Цвет и свет – два основополагающих компонента нового стиля живописи. Главная задача художников-импрессионистов заключалась в изучении влияния света на предметы, его взаимодействие с цветом и эмоциональное воздействие света и цвета. Клод Моне  создал серию работ под названием «Руанский собор в разное время суток», где один и тот же объект менялся вследствие движения солнца.  Что бы эксперимент был точным, Моне менял холст каждые несколько часов.

Точно такие же эксперименты делали и первые художники фотографы.

Живописная работа светотени, громкое звучание контраста или бисерная рябь полутонов  откликаются на малейшие колебания света на картоне.  Рейсдаль, Гобема,Тернер, Моне стали «учителями» фотографов в живописном и линейном видении пейзажа. Скупое черно-белое предстает в работах сложным  тональным решением. Работая со светом и тенью, старательно ловя мгновение, проявляя внимание к обыденному, находя в сиюминутном вечное и прекрасное, первые фотографы стали духовными преемниками импрессионистов.

Основная задача художника нового поколения заключалась в том, что бы прочувствовать, найти и предъявить зрителю окружающий мир посредством новых технических приемов. Представители художественной фотографии разделяли убеждения символистов, стремясь сделать предметом своих изображений то, что лежит по ту сторону реальности или то, что скрывается за видимой оболочкой вещей. Фотограф-художник продолжал обращаться к Природе, но теперь он считал себя обязанным изображать не просто пейзаж или просто время суток, а искал визуальный эквивалент таким категориям как Весна, Ночь или Океан. Одним из главных примеров для подражания в этом отношении был Пьер Пюви де Шаванн.

Параллельно с пейзажным направлением фотографии развивалось и портретное направление. Стремление запечатлеть себя, сохранить свое собственное изображение в мельчайших деталях прочно укрепилось в обществе 19 века. Художник же искал в модели нечто большее, художник-портретист создавал образ, впечатление от увиденного.

Прерафаэлиты, как и многие художники в то время, пользовались фотографиями как подготовительным этапом для создания картин. Габриель Россетти сделал серию фотографий Джейн Моррис, которые стали материалом для будущих полотен художника. Россетти и Уильям Моррис много раз рисовали и фотографировали эту женщину, находя в ней черты романтической средневековой красоты, которой они так восхищались. Спустя несколько лет после образования Братства прерафаэлитов в Англии появилось течение «За высокохудожественную фотографию». Организаторами этого движения были живописцы Оскар Густав Рейландер (1813–1875) и Генри Пич Робинсон (1830–1901), тесно связанные с прерафаэлитами и разделяющие их идеи.

Искусство прерафаэлитов имело в основе идею, схожую с идеей импрессионистов. То же чувственное начало, отказ от канонического композиционного построения произведений. Различие состояло в том, что прерафаэлиты несли в творчество мифопоэтику, мистически-одухотворенный сюжет, романтизацию смерти. Искусство прерафаэлитов наполнено особой проникновенной музыкой инфернального начала, подлунного мира, где властвуют тени, а не ликующие солнечные зайчики импрессионистов. Особое внимание уделялось человеку – главному персонажу картин и поэм в духе романтического средневековья. Особым загадочным покоем наполнены фотопортреты художников прерафаэлитов.  Свет и  тень взаимодействуют в работах таким образом, что реальные контуры предметов теряются, зыбкое пространство фотографии кажется бесконечным.

Сменяются модные фасоны, техника совершенствуется, меняется мир и мы сами. Сейчас уже никого не удивишь моментальным снимком, техникой «Пришел, увидел, проявил». Но отчего же мы каждый раз замираем перед выцветшим, неясным изображением в мутновато-коричневых тонах?  Что может быть прекрасней, чем остановившееся мгновение, снимок души, фотография эмоции, яркой художественной идеи. Кто-то сочтет эти фотографии наивными, неактуальными. Кто-то найдет в них для себя разгадку на вопросы, что же такое – искусство? Мы можем не помнить многообразие утилитарной портретной съемки, пошловатую броскость фотооткрыток с амурчиками. Но проницательный и вдумчивый взгляд на портретах прерафаэлитов, богатая палитра оттенков серебристо-молочного, дымчатого и графитового цвета привлекает наше внимание и держит в плену собственного воображения.